Введение

Всегда, сколько существует государство, в науке широко обсуждается проблема, каким должно быть современное государство. Существует точка зрения о слабом государстве, не вмешивающемся в естественные процессы развития общества; есть концепция о сильном государстве, особенно в условиях переходных стадий развития (в том числе в России). В самое последнее время получила поддержку идея о том, что государство должно быть не слабым или сильным, а эффективным. Но однозначно необходимо сказать, что, для того, чтобы государство было эффективным, необходимо изучать его историю. В этом и заключается актуальность данной работы.

Современное Российское государство представляет собой историческую культурную общность людей, которую объединяют общий язык, религия, традиции, социально-экономические институты, способ идентификации.

Основными целями и задачами данной работы является исследование вопросов, связанных с концепциями отечественной истории с точки зрения таких историков, как Ключевский В.О., Соловьев С.М., Карамзин И.М., а также характеристикой внешней политики России в I половине XVIII века.

Исследование истории России необходимо, поскольку без знания прошлого невозможно понять настоящее и осуществить попытку спрогнозировать будущее.

Достижение указанных выше целей и поставленных задач в настоящей работе возможно с помощью историко-хронологического, аналитического и других методов исследования.

Концепции отечественной истории: bВ.О. Ключевский, С.М. Соловьев, И.М. Карамзин

Несмотря на современные политические преобразования в Российском государстве, существеннейшим образом изменившие отношение к различным этапам истории России, и соответственно происшедшую переориентацию исторической науки, это не влияет на актуальность изучения истории нашего государства. Актуальность рассмотрения концепций отечественной истории в трудах известных историков России определяется не только ретроспективным историко-политическим анализом периода их жизни, но и современными взглядами на истории Отечества. Концепции истории России рассматривались многими русскими учеными, но в настоящей работе будут рассмотрены концепции отечественной истории, предложенные Карамзиным И.М., Соловьевым С.М., Ключевским В.О.

Карамзин Николай Михайлович

Родился Карамзин Н.М. 1 декабря (12 декабря) 1766 в деревне Михайловка Симбирской губернии. Сын отставного армейского офицера. Воспитывался в частных учебных заведениях в Симбирске, а затем в Москве. Некоторое время служил в Преображенском гвардейском полку. В 1784 или 1785 поселился в Москве. Посещал лекции в университете, владел многими новыми и древними языками. Изначально Карамзин был известен как писатель-прозаик.

В качестве автора и переводчика Карамзин тесно сблизился с масонским кружком сатирика и издателя Н.И. Новикова. В 1789 году опубликовал свою первую повесть "Евгений и Юлия", отдельными изданиями вышли переводы поэмы А. Галлера "О происхождении зла" (1786), "Юлий Цезарь" В. Шекспира (1787).С мая 1789 по июль 1790 года Карамзин путешествовал по Европе. Эта поездка оказала решающее влияние на творчество будущего писателя. Итогом стали "Письма русского путешественника" - не биографический документ, а, скорее, сложный литературный текст.

По возвращении в Россию Карамзин основал "Московский журнал" (1791-1792), где публиковал сочинения современных западноевропейских и российских авторов.

В это же время выходят в свет художественные произведения Карамзина, принесшие ему славу: повести "Бедная Лиза" (1792), "Наталья, боярская дочь" (1792), "Фрол Силин, благодетельный человек" (1791), "Лиодор" (1792). Они открыли новую страницу в истории русской литературы. Литература, благодаря карамзинской прозе, приближалась к жизни, признаком литературности делалась не возвышенность слога, а его изящество, точно так же, как ценность человека стала определяться не социальным весом, властью или богатством, а душевной тонкостью.

Изменение общественно-политической ситуации 1801-1803 годов повлияло на Карамзина. Прежде всего он вернулся к активной издательской деятельности. В 1803 году Карамзин обратился с просьбой об официальном назначении его историографом . Интерес к истории у него уже давно созревал, и сейчас он почувствовал необходимость исторически осмыслить свои взгляды на современность. Первый том "Истории государства Российского " был закончен в 1805 году, второй - в 1806, третий - в 1808 году. К 1811 году вышли 5 томов "Истории...". Отечественная война 1812 года прервала работу писателя. При приближении французской армии к Москве Карамзин отдал "лучший и полный" экземпляр жене, которую отправил в Ярославль, а сам готовился сражаться в ополчении. Но работу над "Историей..." Карамзин не прекращал, и в начале 1816 года он отправился в Петербург хлопотать об издании первых восьми томов своей "Истории...". Хлопоты увенчались успехом, и 8 томов "Истории государства Российского" вышли в свет 28 января 1818 года. 3 000 экземпляров разошлись в один месяц, сразу же потребовалось второе издание. Карамзин продолжал свой исторический труд. Девятый том вышел в 1821 году, в 1824 - десятый и одиннадцатый, последний, двенадцатый том вышел посмертно. Карамзинская "История... " - не только историческое, но и литературное произведение. Писатель поставил перед собой задачу создать эпическое повествование . Это потребовало смены образа повествователя - им стал историк, наделенный простодушием летописца и гражданским мужеством.

Восстание 14 декабря 1825 года окончательно надломило моральные и физические силы Карамзина (он был на площади и простудился), присутствовавшего при конце своей эпохи. Умер Карамзин в Петербурге 22 мая (3 июня) 1826 года.

Исторические взгляды Карамзина вытекали из рационалистического представления о ходе общественного развития: история человечества есть история всемирного прогресса, основу которого составляет борьба разума с заблуждением, просвещения - с невежеством. Решающую роль в истории, по Карамзину, играют великие люди. Все усилия Карамзин употреблял на раскрытие идейных и моральных мотивировок действий исторических личностей. Психологический анализ является для него основным приёмом объяснения исторических событий.

Карамзин был сторонником норманской теории происхождения Русского государства . Периодизация русской истории Карамзина очень близка к периодизации В. Н. Татищева и М. М. Щербатова. Все они отождествляют историю страны с историей государства, а историю государства - с историей самодержавия. Однако Карамзин внёс много нового как в понимание общего хода русской истории, так и в оценки отдельных исторических событий. В отличие от Татищева и Щербатова, видевших в удельной системе только движение назад и результат неразумной политики великих князей, деливших государство между сыновьями, Карамзин считал, что удельная система была феодальной и "сообразна с обстоятельствами и духом времени" и что она была свойственна всем странам Западной Европы. Образование единого государства при Иване III он рассматривал как процесс, аналогичный (и единовременный) процессу образования крупных централизованных государств в Западной Европе. Карамзин не удовлетворялся чисто рационалистическим объяснением исторических событий и в ряде случаев использовал так называемый прагматический взгляд на историю и историко-сравнительный метод, что ставило его на уровень передовой исторической науки того времени. Он впервые использовал большое число исторических документов, в том числе Троицкую, Лаврентьевскую, Ипатьевскую летописи, Двинские грамоты, Судебники, свидетельства иностранцев и прочие. Извлечения из документов Карамзин поместил в пространных примечаниях к своей "Истории", которые долгое время играли роль своеобразного архива. Однако в тексте "Истории" Карамзин нередко отходил от источника или отдавал предпочтение менее достоверному источнику в угоду своим политическим целям и монархической исторической концепции или из желания "оживить" и "расцветить" события.

"История… " Карамзина содействовала повышению интереса к отечественной истории в различных слоях русского общества . Она знаменовала новый этап в развитии дворянского направления в русской исторической науке. Историческая концепция Карамзина стала официальной концепцией, поддерживаемой государственной властью. Своим духовным отцом считали Карамзина славянофилы. Отрицательно отнеслись к "Истории" Карамзина представители прогрессивного лагеря (декабристы, В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский). Критическое отношение встретила "История" Карамзина со стороны представителей складывавшейся русской буржуазной историографии (М. Т. Каченовский, Н. А. Полевой, С. М. Соловьев). Сам Карамзин в своей "Истории…" писал: "История в некотором смысле есть священная книга народов: главная, необходимая; зерцало их бытия и деятельности; скрижаль откровений и правил; завет предков к потомству; дополнение, изъяснение настоящего и пример будущего".

Соловьев Сергеевич Михайлович

Сергей Михайлович родился 17 мая 1820 в семье протоиерея, законоучителя (преподавателя закона Божия) и настоятеля Московского коммерческого училища. Учился в духовном училище, затем в 1-й Московской гимназии, где благодаря успехам в науках (любимыми предметами были история, русский язык и словесность) числился первым учеником. В этом качестве Соловьев был представлен и понравился попечителю Московского учебного округа графу С.Г.Строганову, взявшему его под свое покровительство.

Осенью 1838 по результатам выпускных экзаменов в гимназии Соловьев был зачислен на первое (историко-филологическое) отделение философского факультета Московского университета.

По окончании университета Соловьев по предложению графа С.Г.Строганова выехал за границу в качестве домашнего учителя детей его брата. Вместе с семьей Строгановых в 1842-1844 посетил Австро-Венгрию, Германию, Францию, Бельгию, где имел возможность прослушать лекции тогдашних европейских знаменитостей -- философа Шеллинга, географа Риттера, историков Неандера и Ранке в Берлине, Шлоссера в Гейдельберге, Ленормана и Мишле в Париже.

Известие о том, что Погодин подал в отставку, ускорило возвращение Соловьева в Москву. В январе 1845 он сдал магистерские (кандидатские) экзамены, а в октябре защитил магистерскую диссертацию "Об отношениях Новгорода к великим князьям: историческое исследование" . Своеобразие отечественной истории Соловьев видел в том, что, в отличие от Западной Европы, переход от родового быта к государству на Руси происходил с опозданием. Эти идеи Соловьев через два года развил в своей докторской диссертации "История отношений между русскими князьями Рюрикова дома" (1847).

Возглавив кафедру русской истории Московского университета в 27-летнем возрасте, Соловьев вскоре поставил перед собой неимоверно трудную задачу -- создания нового фундаментального труда по истории России с древнейших времен по 18 в., который заменил бы собой устаревшую Историю государства Российского Н.М.Карамзина.

В начале 1851 Соловьев закончил первый том обобщающего труда, названного им "История России с древнейших времен" . С тех пор с беспримерной пунктуальностью ученый ежегодно выпускал очередной том. Только последний, 29-й том Соловьев не успел подготовить к изданию, и он вышел в свет в 1879, уже после его кончины.

"История России …" -- вершина научного творчества Соловьева, от начала и до конца плод самостоятельной научной работы автора, впервые поднявшего и изучившего новый обширный документальный материал. Главная идея этого сочинения -- представление об истории России как едином, закономерно развивающемся прогрессивном процессе продвижения от родового строя к "правовому государству" и "европейской цивилизации". Центральное место в процессе исторического развития России Соловьев отводил возникновению политических структур, на основе которых, по его мнению, складывалось государство.

В последние годы жизни политические и исторические взгляды Соловьева претерпели определенную эволюцию -- от умеренно либеральных к более консервативным. Ученый многое не одобрял ни в методах осуществления буржуазных реформ, ни в пореформенной действительности 1860-1870-х годов, которая далеко не во всем оправдала его ожидания. Эта эволюция нашла свое отражение в последних монографиях ученого История падения Польши (1863), Прогресс и религия (1868), Восточный вопрос 50 лет назад (1876), Император Александр Первый: Политика -- Дипломатия (1877), в публичных лекциях о Петре Великом (1872). В этих трудах Соловьев осудил польское восстание 1863, оправдал внешнеполитическую линию России, и ее венценосцев, все более отчетливо стал выступать за просвещенную (не конституционную) монархию и имперское величие.

Русская история, по мнению Соловьева, открывается тем явлением, что несколько племен, не видя возможности выхода из родового, особенного быта, призывают князя из чужого рода, призывают единую общую власть, которая соединяет роды в одно целое, дает им наряд, сосредоточивает силы северных племен, пользуется этими силами для сосредоточения остальных племен нынешней средней и южной России. Здесь главный вопрос для историка состоит в том, как определились отношения между призванным правительственным началом и призвавшими племенами, равно и теми, которые были подчинены впоследствии; как изменился быт этих племен вследствие влияния правительственного начала - непосредственно и посредством другого начала - дружины, и как, в свою очередь, быт племен действовал на определение отношений между правительственным началом и остальным народонаселением при установлении внутреннего порядка или наряда.

Ключевский Василий Осипович

Ключевский В.О. родился 16 января (28 января) 1841 года в семье рано умершего сельского священника. Детство Ключевского прошло в жестокой нужде. Преодолев свое заикание, трудности учения, он с отличием окончил в 1856 Пензенское духовное училище и поступил в духовную семинарию. В 1861 Ключевский, не желая стать священником, оставил семинарию и поступил на историко-филологический факультет Московского университета, который окончил в 1865 со степенью кандидата и был оставлен на кафедре для подготовки к профессорскому званию. Первая монография Ключевского "Сказания иностранцев о Московском государстве" (1866) свидетельствовала о его огромной трудоспособности и интересе к истории быта. Ключевский по совету своего преподавателя С.М. Соловьева для магистерской диссертации взял тему "Древнерусские жития святых как исторический источник" (1871), над которой работал 6 лет, изучив около 5 тыс. житий, что, по мнению его оппонентов, являлось научным подвигом. Ключевский пришел к выводу, что жития - ненадежный исторический источник и часто не соответствуют реальной жизни причисленного к лику святых. Этот труд позволил Ключевскому приобрести богатый источниковедческий опыт. В 1867 Ключевский стал читать курс всеобщей истории в Александровском военном училище. В 1871 ему предложили занять кафедру в Московской духовной академии, а на следующий год начать чтение лекций на Высших женских курсах. Вскоре Ключевский приобрел славу изумительного лектора, и в 1879 после смерти С.М. Соловьева занял его место в Московском университете.

В 1872 Ключевский начал 10-летнюю работу над докторской диссертацией "Боярская дума Древней Руси" (1881), во многом важной для его лекционных курсов, где "боярская дума" рассматривается в связи с классами и интересами, господствовавшими в древнерусском обществе", в которой нашло отражение его понимание русского исторического процесса. Наряду со специальным курсом "Истории сословий в России" (1887), исследованиями, посвященными социальной тематике ("Происхождение крепостного права в России", "Подушная подать и отмена холопства в России", "Состав представительства на земских соборах древней Руси"), истории культуры XVIII и XIX вв. и др., Ключевский создал главный труд жизни - "Курс русской истории" (1987-1989. T.I - 5), в котором изложил свою концепцию исторического развития России . С 1902 и до конца жизни Ключевский готовил его к изданию и переизданию, прервавшись лишь в 1905 в связи с участием в работе комиссии по пересмотру законов о печати и учреждением Государственной думы. В основе методологии и исторической концепции Ключевского лежали позитивистские взгляды. Исследователь попытался доказать, что развитие общества зависит от сочетания целого ряда внешних и внутренних факторов - географических, этнографических, политических, экономических и социальных. Помимо преподавательской и исследовательской работы, Ключевский в 1887-1889 был деканом историко-филологического факультета и проректором. В 1894 ему, председателю Общества истории и древностей российских, пришлось произнести речь "Памяти в бозе почившего государя императора Александра III", в которой либерально мыслящий историк восхвалял покойного государя, за что был освистан студентами, не одобрившими конформистское поведение любимого профессора. В 1900 Ключевский был избран действительным членом Академии наук, но это не изменило его жизнь. В 1900-1910 он стал читать курс лекций в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, где его слушателями были многие выдающиеся художники. Ф.И. Шаляпин в своих воспоминаниях написал, что Ключевский помог ему уяснить образ Бориса Годунова перед бенефисом в Большом театре в 1903. Ключевский был убежден, что "человеческая личность, людское общество и природа страны... основные исторические силы". Жизнь человечества "в ее развитии и результатах" - суть исторического процесса. Познать этот процесс, - считал Ключевский, - возможно через историческую личность народа и человеческую личность. Смысл истории - в народном самосознании. Глубокое знание исторических источников и фольклора, владение мастерством исторического портрета, афористичный стиль сделали Ключевского одним из наиболее читаемых и чтимых историков конца XIX - начала XX в.

Умер Василий Осипович Ключевский 12 мая (25 мая) 1911 года в Москве. Похоронен на кладбище Донского монастыря.

С. М. Соловьев как лектор: угол зрения В. О. Ключевского

Александров Владимир Борисович

Северо-Западный институт управления - филиал РАНХиГС (Санкт-Петербург) Профессор кафедры философии и культурологии Доктор философских наук, профессор vladboralex@mail. ru

В статье представлена характеристика лекторского мастерства великого русского историка С. М. Соловьева, данная другим великим историком - В. О. Ключевским. Отмечается особое внимание В. О. Ключевского к личности педагога, мировоззренческому и нравственному наполнению содержания лекций, формированию культуры мышления - тем чертам, которые отличали лекторскую работу С. М. Соловьева. На основе анализа мыслей В. О. Ключевского в статье делается вывод о сохранении значения лекции как формы педагогической работы в современных условиях.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА

лекция, личность преподавателя, «гармония мысли и слова», «методологическое влияние», нравственная установка

Alexandrov V. B.

S. M. Solovyev as Lecturer: Angle of View of V. O. Klyuchevsky Aleksandrov Vladimir Borisovich

North-West institute of Management - branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public

Administration (Saint-Petersburg, russian Federation)

Professor of Chair of Philosophy and Cultural Science

Doctor of Science (Philosophy), Professor

[email protected]

The characteristic of lecturing skill of the great Russian historian S. M. Solovyov given by other great historian - V. O. Klyuchevsky is presented in this article. The special attention of V. O. Klyuchevsky to the identity of the teacher world outlook and moral filling of the content of lectures, formation of culture of thinking - to those lines which distinguished lecturing work of S. M. Solovyov is noted. On the basis of the analysis of thoughts of V. O. Klyuchevsky in article the conclusion about preservation of value of lecture as forms of pedagogical work in modern conditions is drawn.

lecture, identity of the teacher, «harmony of thought and word», «methodological influence», moral installation

Считается, что рефлексия на тему методики преподавательской деятельности должна завершаться некоторыми универсально значимыми рекомендациями, следование которым поможет принципиально улучшить качество этой деятельности каждого, кто ими воспользуется. Однако, как показывает опыт, успешность педагогической работы трудно поддается выражению через какие-либо правила и алгоритмы, в равной мере пригодные для всех преподавателей. Приемы, которые дают положительный результат у одного педагога, будучи использованы другим, могут оказаться совершенно неэффективными.

Не отрицая полностью полезности поиска некоторых общих методических основ педагогической деятельности, мы, вместе с тем, полагаем, что важнейшим резуль-

Александров В. Б.

< татом изысканий в области методики должно стать формирование у всех, кто за-н нимается этой деятельностью, вкуса к рефлексии на тему успешности собственной ^ педагогической работы. Подобная рефлексия предполагает осознание своей лич-V ностной уникальности, которая может продуктивно реализоваться в педагогическом ^ процессе только через вполне конкретную интерпретацию общепринятых методик. ^ Личность преподавателя может обусловливать неповторимый стиль общения со о студентами, как непосредственно в учебном процессе, так и во внеаудиторной о работе, который может привлечь внимание студентов и вызвать интерес к дисциплине, которую он преподает. Все это означает, что успех работы преподавателя во многом определяется его готовностью видеть свою работу как непрерывно совершающийся творческий процесс.

Импульсом для такого рода рефлексии могут стать размышления выдающихся педагогов об условиях успешности преподавательской деятельности. Для вузовской педагогики особенно важны те случаи, когда такой педагог оказывается еще и выдающимся ученым, благодаря чему его педагогическая практика освещена светом глубокого понимания науки, идеи и достижения которой он стремится донести до студенческой аудитории. Ученые такого уровня, осмысливая собственный педагогический опыт, с большим вниманием и уважением изучают опыт работы в этой сфере своих коллег, обращая внимание, конечно, на педагогическое творчество наиболее значительных персон.

Одним из таких ученых-педагогов в истории российского университетского образования был выдающийся историк В. О. Ключевский. Главной формой учебной деятельности профессора, в которой проявляется его педагогическое мастерство, для Ключевского является лекция. Будучи сам неординарным педагогом, Ключевский внимательно присматривается к тому, каким образом крупные ученые его времени достигали успеха в лекторской работе, вызывали интерес студенческой аудитории к излагаемому материалу, к тому, что они видели наиболее значимым в этой форме своей работы. При этом Ключевский отчетливо осознает, что «в преподавательской деятельности много индивидуального, личного, что трудно передать и еще труднее воспроизвести» .

Лекторское творчество преподавателя выступает особого рода искусством, обнаруживая свою неповторимую ценность только в его непосредственном проявлении; будучи записанной, представленной в печатном тексте, лекция перестает быть тем, чем была во время ее прочтения. «Учитель - что проповедник: можно слово в слово записать проповедь, даже урок; читатель прочтет записанное, но проповеди и урока не услышит» [Там же]. Эту мысль Ключевского очень важно помнить сегодня, в связи с печальной тенденцией заменить реальное общение преподавателя со студентом предоставлением ему различными способами тиражированного лекционного материала, пусть даже подготовленного самим лектором.

Другой стороной понимания лекторской деятельности как искусства является принципиальная установка для тех, кто ищет пути усовершенствования собственного педагогического мастерства, ориентируясь на опыт выдающихся представителей преподавательского дела. На этом пути значимым оказывается не формулирование некоторых формальных правил, а вдохновенное следование искусству наставника. В этой связи характерно замечание Ключевского о том, что для формирования преподавательских навыков важны не только общие правила, но и «наблюдение, предание, даже подражание». Данная установка перекликается с размышлениями известного исследователя XX в. М. Полани о феномене личностного знания. Вот некоторые из его мыслей, в полной мере относящиеся и к преподавательскому искусству: «Искусство, процедуры которого остаются скрытыми, нельзя передать с помощью предписаний, ибо таковых не существу-

ет. Оно может передаваться только посредством личного примера, от учителя < к ученику... наблюдая учителя и стремясь превзойти его, ученик бессознательно ^ осваивает нормы искусства, включая и те, которые неизвестны самому учителю. ^ Этими скрытыми нормами может овладеть только тот, кто в порыве самоотре- ^ чения отказывается от критики и всецело отдается имитации действий другого» х (3, с. 86-87). |

Удивительны и загадочны те средства, с помощью которых лектор завоевывает о внимание аудитории. Ключевский набрасывает ряд странных стилистических осо- о бенностей чтения лекций известными историками России, которые, тем не менее, имели неизменный успех в студенческой аудитории. Один из них (П. М. Леонтьев) на протяжении всей лекции с помощью странного жеста правой руки с «вилкообразно вытянутыми пальцами» всю лекцию помогает «усиленно искавшему слов, как будто усталому языку». Другой (Ф. И. Буслаев) читает подготовленный заранее текст, написанный крупными и кривыми строками, «сопровождая чтение ударами о кафедру правой руки с зажатым в ней карандашом». Третий (С. М. Соловьев) читает лекцию «с закрытыми глазами, немного раскачиваясь на кафедре взад и вперед». При этом, по собственному признанию Соловьева, которое воспроизводит Ключевский, «он никогда не видел студента в своей аудитории» [Там же, с. 322]. Сила его убежденности в значимости излагаемого материала была такова, что ему не нужна была обычно искомая преподавателем обратная связь с аудиторией. По словам Ключевского, «он принадлежал к числу людей, готовых проповедовать в пустыне» .

Лекторское творчество С. М. Соловьева стало предметом особого внимания его великого ученика В. О. Ключевского. Наблюдения над работой С. М. Соловьева как лектора отражены в его статье «С. М. Соловьев как преподаватель». Здесь Ключевский не стремится определить универсальные принципы «хорошего» чтения лекций. Ценность данной статьи - в другом. В ней Ключевский обозначает темы, над которыми полезно рефлексировать лектору, стремящемуся овладеть студенческим вниманием, продвинуть молодых людей в деле освоения ими своей профессией.

Наверное, первое и самое главное, что отличало лекции Соловьева, и что увидел в них бывший студент Ключевский, - это стремление лектора заставить размышлять студента. Данная цель достигалась им через способ чтения лекций, который Ключевский определил как «говорящее размышление». «С кафедры слышался не профессор, читающий в аудитории, а ученый, размышляющий вслух в своем кабинете» [Там же, с. 323].

При этом он отказывает лекциям Соловьева в таких качествах, которые обычно принято считать весьма значимыми для лекции - эмоциональность, стремление задействовать юношеское воображение. «Чтение Соловьева не трогало и не пленяло, не било ни на чувства, ни на воображение, но оно заставляло размышлять» [Там же]. Слушание таких лекций не было легким развлечением, но студенты выходили из аудитории без чувства утомления, поскольку в их сознании формировалось ясное понимание нити развивавшихся перед ними мыслей.

Можно ли полагать, что такой способ чтения лекций представляет собой универсальную модель, могущую определить «методические рекомендации», на которые следует опираться в педагогическом творчестве? Очевидно, нет. Большинство тех, кто занимается педагогической работой, скажут, что без эмоционального заряда, посылаемого преподавателем в аудиторию, сконцентрировать ее внимание, вызвать интерес к излагаемому материалу вряд ли удастся. Приведенное наблюдение Ключевского показывает лишь один из возможных способов достижения успеха, который накрепко сопряжен с личностными особенностями Соловьева, определявшими его отношение к науке и педагогической деятельности.

< Следующая важнейшая особенность лекторского дара Соловьева, увиденная н Ключевским, - гармония мысли и слова. Достижение этого в высшей степени ^ значимого для лекции качества оказывается весьма непростым делом. Сам Клю-V чевский по этому поводу замечает: «Гармония мысли и слова! Как легко произ-^ нести эти складные слова и как трудно провести их в преподавании. Думаю, что ^ возможность этого находится за пределами преподавательской техники, нашей о дидактики и методики» [Там же, с. 324]. Иными словами, Ключевский вновь ото казывается от каких-либо универсальных рекомендаций. Можно лишь констатиро-И вать, что достижение упомянутой гармонии, как явствует из дальнейшего изложения, есть следствие общей высокой культуры, огромной эрудиции Соловьева. Будучи историком, он, вместе с тем, интересовался литературой самого разного рода - географической, политической, художественной, отчетами путешественников и пр. Его лекции были результатом неутомимого труда над тем материалом, который готовится для произнесения в студенческой аудитории. Именно поэтому мысли, которые он стремился донести до студентов, обретали богатое и тонкое словесное выражение, находили необходимые понятийные средства, способствовавшие их адекватному восприятию.

Еще одной чертой лекций Соловьева была мировоззренческая цельность, концептуальная проработка излагаемого материала. Соловьев не сводил лекцию к изложению того, что было, он стремился обобщать факты, в свете принятой им концепции исторического процесса. «Обобщая факты, Соловьев вводит в их изложение осторожной мозаикой общие исторические идеи, их объяснявшие» [Там же, с. 326]. При этом общие идеи не навязывались им как нечто изначально данное - они сами «органически вырастали из объясняемых ими фактов» [Там же, с. 328]. Он учил видеть закономерность исторического процесса, внутреннюю логику событий. Это делало лекции, кроме всего прочего, уроками исторического мышления, имевшими, как отмечал Ключевский, сильное «методологическое влияние», формировало не только знание, но и понимание того, о чем идет речь на лекциях.

Очень важным следствием такого изложения материала было формирование у студентов чувства соучастия в получении выводов, к которым подводил лектор. Над умами студентов не довлел авторитет преподавателя, заставляющий принимать ту или иную концепцию. Казалось, что выводы, предложенные лектором, являются полученными собственным размышлением.

Введение в лекцию общих идей не делало ее сухой и отвлеченно умозрительной. Соловьев всегда стремился сделать свое рассуждение живым и вызывающим конкретное представление о прошлом. «Соловьев так рассуждал со студентами о былом, что они живо представляли, как это происходило» [Там же].

Эту сторону его педагогического творчества, которую Ключевский называет «прагматической», всегда дополняла другая сторона, «моралистическая». Не противопоставляя ее первой стороне, Ключевский полагает, что «моралистика у Соловьева была та же прагматика, только обращенная к сознанию своею нравственной стороной, та же научная связь причин и следствий, только приложенная к явлениям добра и зла, помышления и воздействия» [Там же, с. 327]. Эта моральная сторона имела вполне определенный вектор - она была направлена на формирование чувства ответственности человека перед обществом, судьбой страны и государства. Ключевский, по его словам, запомнил на всю жизнь один из таких нравственных комментариев Соловьева: «„общество" может существовать только при условии жертвы, когда члены его сознают обязанность жертвовать частным интересом интересу общему» [Там же].

Данная нравственная установка выражала глубинные основы его личности, ее органическую связь с русской культурной традицией, для которой ценность общего всегда была выше ценности индивидуального. Эта установка обладала даже

существенно большей значимостью, чем его научные взгляды. «Соловьев не до- < пускал сделок в нравственных отношениях; осторожный в решении научных вопро- ^ сов, он был решителен в вопросах нравственных» . Все его творчество, ^ как научное, так и педагогическое, определялось твердыми нравственными убеж- ^ дениями. Его «энергия умственных интересов поддерживалась единственно нрав- ^ ственной бодростью» [Там же]. ^

Обе названные стороны его лекторской практики получали свое усиление с по- о мощью такого приема, как интерпретация общих положений через жизнь отдельно- о го человека. Так, например, свою мысль о жертвенности, как необходимом условии общественной жизни, он поясняет семейными отношениями, которые предполагают, что отец и мать, создавшие семью, перестают жить для самих себя, имея в виду, в первую очередь, интересы семьи. Думается, что этот прием имеет значение не только для изложения исторического материала, но и для всех дисциплин, призванных нести большие социально значимые идеи: философии, политологии, правоведения и др.

Отмеченные Ключевским особенности чтения лекций С. М. Соловьевым и высказанные им оценки его педагогического мастерства не являются, естественно, исключительным достоянием педагогики XIX в. Конечно, современные средства оснащения педагогического процесса, насыщенная и разнообразная информационная среда многое меняют в методике чтения лекций и ее роли в учебном процессе. Однако думается, что главные черты лекторского мастерства Соловьева должны находиться в поле методической рефлексии и в наши дни. Это касается и понимания им общей направленности педагогического процесса как формирования знания внутренней закономерности изучаемых явлений, и на этой основе высокой методологической культуры, необходимости развития мировоззрения, смыслом которого являются приоритеты сохранения целостности общества, понимания связи личных и общественных интересов. При этом, конечно, не следует забывать такие условия успешности лекции, как постоянная работа лектора в области той науки, которая стала предметом преподаваемой им учебной дисциплины, широкая эрудиция, являющаяся результатом серьезного освоения смежных дисциплин, хорошего знания литературы и искусства.

Существуют, конечно, и некоторые «организационные» обстоятельства, отличающие условия лекторской деятельности современного педагога от тех, которыми располагали лекторы XIX в. и во многом снижающие возможность того, чтобы студенты «не замечали, как пролетают отведенные на лекцию минуты». В частности, это длительность современной лекции, которая существенно усложняет задачу удержания студенческого внимания на всем ее протяжении. И действительно, если выдающиеся историки, о которых пишет Ключевский, читали лекцию 40 мин, то современный преподаватель, в своем большинстве человек средних способностей, читает лекцию на протяжении 3 часов (с одним перерывом). Естественно, подобная длительность лекции создает гораздо более серьезные трудности для поддержания внимания аудитории, ее готовности работать на протяжении всей лекции, чем это было во времена Соловьева и Ключевского.

Тем не менее и сегодня на фоне разговоров о необходимости увеличения в учебном процессе доли самостоятельной работы, о роли активных методов обучения, использования информационных технологий, думается, что оправданным будет утверждение о необходимости сохранения лекции как важнейшей формы учебного процесса. Именно на лекции студент вводится в лабораторию творческой мысли в осваиваемой им специальности, воспринимает изучаемый материал в его преломлении через личность преподавателя, и, тем самым, приобщается к конкретной научной традиции, определенному видению данного материала, как в концептуальном, так и в мировоззренческом отношении.

Литература

1. Ключевский В. О. С. М. Соловьев как преподаватель // Ключевский В. О. Соч. в 9 т. Т. 7. М., 1989.

2. Ключевский В. О. Памяти С. М. Соловьева // Ключевский В. О. Соч. в 9 т. Т. 7. М., 1989.

3. Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии. М., 1985.

1. Klyuchevsky V. O. S. M. Solovyovas teacher // Klyuchevsky V. O. Compositions in 9 volumes . V. 7. M., 1989. (rus)

2. Klyuchevsky V. O. In Memory of S. M. Solovyov // Klyuchevsky V. O. Compositions in 9 volumes . V. 7. M., 1989. (rus)

3. Polanyi M. Personal Knowledge: Towards a Post-Critical Philosophy . M., 1985. (rus)

Российская историческая наука существует свыше 250 лет, и внесла значительный вклад в развитие и углубление знаний как об истории нашей страны, так и о мировой истории в целом. Для неё характерно богатство различных школ и направлений. Возникновение Отечественной истории, как науки, неразрывно связано с именем Петра I. Он основал Российскую Академию наук и начал активно приглашать в Россию иностранных ученых. Значительный вклад в становление российской исторической науки внесли немецкие историки Г.Байер, Г.Миллер, и А.Шлецер. Им русская наука обязана введением в научный оборот такого исторического источника, как русские летописи. Они впервые перевели на латинский язык и издали основной массив русских летописных источников. Первым собственно русским историком был один из сподвижников Петра I, ученый - энциклопедист и политический деятель В.Н. Татищев (1686-1750гг.), автор четырехтомной «Истории Российской», охватывающей период от Рюрика до Михаила Романова. Для мировоззрения В.Н. Татищева характерен рационалистический подход - для него история не результат божьего промысла, а итог человеческих деяний. Через весь его труд красной нитью проходит идея необходимости сильной самодержавной власти. Работы В.Н. Татищева, как и работы других историковXVIII в. были известны лишь узкому кругу специалистов. Первым автором, получившим действительно всероссийскую известность, стал Н.М. Карамзин (1766-1826 гг.). Его двенадцатитомная «История государства Российского», написанная в первой четверти XIX в., стала одной из самых читаемых книг в России. Н.М. Карамзин приступил к написанию «Истории» будучи уже известнейшим писателем. Его книга, написанная живым, ярким, образным языком, читалась как роман. Основная идея Н.М. Карамзина - история страны - это история её государей. По существу это серия политических биографий. Н.М. Карамзин рассматривал историю нашей страны как неразрывную часть всемирной истории. Он обратил внимание на отставание России от европейских народов, считая это результатом 250-летнего татаро-монгольского ига. Наибольшую известность в мире русская историческая наука получила благодаря трудам историков «государственной школы» К.Д. Кавелина, Б.Н. Чичерина и особенно С.М. Соловьева (1820-1879 гг.) автора двадцатидевятитомной «Истории России с древнейших времён». Субъективистским взглядам Карамзина Соловьев противопоставлял идею исторического развития. Человеческое об-во представлялось Соловьеву целостным организмом, развивающимся естественно и необходимо. Соловьев отказался от выделения нормандского и татарского периодов и поставил в центре не завоевания, а внут. процессы развития, отводя решающую роль переходу родовых отношений в государственные. Родовые отношения м/у князьями по мнению Соловьева господствовали в 9-12 вв. Со 2-й половины 12в. начинается борьба м/у государственным и родовым началом, окончившийся полным торжеством государственный отношений во времена Ивана III и IV. Будучи сторонником ставнительно-исторического метода и указывая на общие черты развития России и Западной Европы Соловьев отмечал своеобразие России, заключающееся в промежуточном положении страны м/у Европой и Азией, и вынужденной многовековой борьбе со степными кочевниками. Согласно концепции Соловьева, сначала наступала Азия. В 16в. – Россия. Человек религиозный, Соловьев склонен был видеть в этом торжество крестьянства над мусульманством. Вершиной русской дореволюционной историографии стало творчество выдающегося русского историка В. О. Ключевского (1841-1911гг.). Не было ни одной отрасли исторической науки, в развитие которой он бы не внес своего вклада. Ему принадлежат крупнейшие труда по источниковедению, историографии русской истории, истории государственных учреждений и др. Основная работа В.О. Ключевского - пятитомный «Курс русской истории». Впервые он уделил внимание действию экономического фактора в истории страны. Именно этот фактор лег в основу предложенной им периодизации русской истории. С начала XX в. в русской историографии начинает утверждаться идея марксизма. Первыми русскими историками - марксистами были Н.А. Рожков и М.Н. Покровский. Основной труд Н.А. Рожкова - двенадцатитомная «Русская история в сравнительно-историческом освещении». В ней он попытался, исходя из марксисткой формационной теории, выделить ступени общественного развития, которые проходят все народы. Каждый этап истории России сопоставлялся с соответствующим этапом в истории других стран. В основу смены этапов исторического развития Н.А. Рожков, вслед за Марксом, поставил развитие экономики, но дополнил ее попыткой построить историю духовной культуры, выражающуюся в смене «психических типов», характерных для каждого этапа. Наиболее известным историком марксистом был М.Н. Покровский . Еще до революции 1917г. он написал четырехтомную «Русскую историю с древнейших времен» и двухтомный «Очерк истории русской культуры». М.Н. Покровский попытался определить этапы развития русского общества, исходя из марксистской теории смены общественно-экономических формаций. Он выделял следующие стадии: первобытный коммунизм, феодализм, ремесленное хозяйство, торговый и промышленный капитализм. Русское самодержавие и бюрократию М.Н. Покровский рассматривал как форму господства торгового капитала. В 90-е гг. стали появляться работы, в которых делаются попытки пересмотреть существующие концептуальные положения. История России рассматривается с позиций цивилизационного подхода (Л.И. Семенникова), с позиций теории цикличности (С. А. Ахиезер), с позиций модернизационной теории. Но все эти попытки пока нельзя назвать удачными. Творческий поиск - находится на начальном этапе, и не привёл к появлению новых концепций развития истории России.

Соловьев Сергей Михайлович (1820-1879)

Введение

"История России с древнейших времен " и есть попытка проследить наше прошлое применительно к высказанным взглядам.

Заслуги Соловьева

С.М.Соловьев - крупнейший историк дореволюционной России. Его выдающийся вклад в развитие русской исторической мысли признавали ученые самых разных школ и направлений. «В жизни ученого и писателя главные биографические факты - книги, важнейшие события - мысли. В истории нашей науки и литературы было немного жизней, столь же обильных фактами и событиями, как жизнь Соловьева», - так писал о Соловьеве его ученик, историк В.О.Ключевский. Действительно, несмотря на сравнительно недолгую жизнь, Соловьев оставил огромное творческое наследие - опубликовано свыше 300 его произведений общим объемом более тысячи печатных листов. Это - подвиг ученого, равного которому не было в русской исторической науке ни до Соловьева, ни после смерти. Его труды прочно вошли в сокровищницу отечественной и мировой исторической мысли.

Соловьёв первый из русских историков (совместно с Кавелиным одновременно высказывавшим ту же мысль) осмыслил всё наше прошлое, объединив отдельные моменты и события одной общей связью. Для него нет эпох более или менее интересных или важных: все имеют одинаковый интерес и важность, как неразрывные звенья одной великой цепи. Соловьёв указал, в каком направлении должна вообще идти работа русского историка, установил исходные точки в изучении нашего прошлого. Он первый высказал настоящую теорию в приложении к русской истории, внеся принцип развития, постепенной смены умственных и нравственных понятий и постепенного роста народного - и в этом одна из важнейших заслуг Соловьёва.

«История России» создавалась в противовес «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина, считавшейся в 1-й половине 19 в. официальной. Субъективистским взглядам Карамзина Соловьев противопоставил идею исторического развития. Человеческое общество представлялось Соловьеву целостным организмом, развивающимся «естественно и необходимо». Он отказался от выделения «норманнского» и «татарского» периодов в русской истории и стал считать главным не завоевание, а внутренние процессы развития (колонизационное движение, возникновение новых городов, изменение взгляда князей на собственность и характер своей власти). Соловьев первым поставил процесс государственной централизации в тесную связь с борьбой против монголо-татарского ига. Попытался вскрыть исторический смысл опричнины как борьбы против «удельных» устремлений боярства, одновременно осуждал жестокость царя.

Соловьёва, направленный преимущественно на рост государственности и объединяющую деятельность центра, неизбежно оставил в тени многие ценные проявления жизни областной; но рядом с этим Соловьёв впервые выдвинул и осветил массу важнейших явлений русского прошлого , которых раньше не замечали вовсе, и если некоторые из его взглядов и не получили полного права гражданства в науке, то все без исключения будили мысль и вызывали на дальнейшую разработку.

Сюда могут быть отнесены:

вопрос о делении русской истории на эпохи;

влияние природных условий территории (в духе воззрений К. Риттера) на исторические судьбы русского народа;

значение этнографического состава русского государства;

характер русской колонизации и её направление;

теория родового быта и смена его строем государственным, в связи с новым и оригинальным взглядом на период уделов;

теория новых княжеских городов, объясняющая факт возвышения княжеской собственности и зарождение нового порядка на севере;

выяснение особенностей новгородского строя, как выросшего на чисто туземной почве;

сведение почти к нулю политического значения монгольского ига;

историческая преемственность суздальских князей XII-XIII вв. и московских XIV-XV веков;

преемственность идеи в поколении Даниловичей, тип «бесстрастных ликов» и основные условия возвышения Москвы (географическое положение Москвы и её области, личная политика князей, характер населения, содействие духовенства, неразвитость самостоятельной жизни в городах Северо-восточной Руси, отсутствие сильных областных привязанностей, отсутствие препятствий со стороны дружинного элемента, слабость Литвы);

характер Ивана Грозного, в связи с условиями его воспитания;

политический смысл борьбы Грозного с боярами - проведение начал государственности, в ущерб старой дружинной «воле»;

преемственная связь между стремлениями Ивана Грозного продвинуться к морю и политическими задачами Петра Великого;

должное внимание к истории Западной Руси;

поступательное движение русского народа на Восток и роль России в жизни азиатских народов;

взаимные отношения Московского государства и Малороссии;

значение Смутного времени, как борьбы государственных и антигосударственных элементов, и вместе с тем как исходной точки последующего преобразовательного движения;

связь эпохи первых Романовыхс временами Петра Великого;

историческое значение Петра Великого: отсутствие какого-либо разрыва с московским периодом, естественность и необходимость реформы, тесная связь между эпохами допетровской и послепетровской;

немецкое влияние при преемниках Петра Великого;

значение елизаветинского царствования, как основы последующего, екатерининского;

значение екатерининского царствования (впервые введены в должные рамки как преувеличенные восхваления, так и обрисовка теневых сторон личности и государственной деятельности императрицы);

применение сравнительно-исторического метода: события русской истории у Соловьёва постоянно освещены аналогиями из истории западноевропейских народов, славянских и германо-романских, и не ради большей наглядности, а во имя того, что русский народ, оставаясь цельным и единым организмом, в то же время сам есть часть другого великого организма - европейского.

Ключевский о Соловьеве

«Это был ученый со строгой, хорошо воспитанной мыслью. Черствой правды действительности он не смягчал в угоду патологическим наклонностям времени. Навстречу фельетонным вкусам читателя он выходил с живым, но серьезным, подчас жестким рассказом, в котором сухой, хорошо обдуманный факт не приносился в жертву хорошо рассказанному анекдоту. Это создало ему известность сухого историка. Как относился он к публике, для которой писал, так же точно относился он и к народу, историю которого писал. Русский до мозга костей, он никогда не закрывал глаз, чтобы не видеть темных сторон в прошедшем и настоящем русского народа. Живее многих и многих патриотов чувствовал он великие силы родного народа, крепче многих верил в его будущее; но он не творил из него кумира. Как нельзя больше был он чужд того грубого пренебрежения к народу, какое часто скрывается под неумеренным и ненужным воспеванием его доблестей или под высокомерным и равнодушным снисхождением к его недостаткам. Он слишком глубоко любил и уважал русский народ, чтобы льстить ему, и считал его слишком взрослым, чтобы под видом народной истории сказывать ему детские сказки о народном богатырстве.

Истории Соловьев не ронял до памфлета. Он умел рассматривать исторические явления данного места и времени независимо от временных и местных увлечений и пристрастий. Его научный исторический кругозор не ограничивался известными градусами географической широты и долготы. Изучая крупные и мелкие явления истории одного народа, он не терял из вида общих законов, правящих жизнью человечества, коренных оснований, на которых строятся людские общества. Мыслитель скрывался в нем за повествователем; его рассказ развивался на историко-философской основе, без которой история становится забавой праздного любопытства. Оттого исторические явления стоят у него на своих местах, освещены естественным, а не искусственным светом; оттого в его рассказе есть внутренняя гармония, историческая логика, заставляющая забывать о внешней беллетристической стройности изложения.» В.О.Ключевский

Соловьев. С.М. был великим историком. Он внес несоизмеримый вклад в историю.Открыл глаза на многие ранее не замеченные детали.Его труды используются по сей день.

1)Введение

2)Заслуги Соловьева

3)Ключевский о Соловьеве

Список использованной литературы

1)Биография С.М.Соловьева

2)В. О. Ключевской. Сочинения в восьми томах.

Том VIII. Исследования, рецензии, речи (1890-1905)

3)Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона

4) Историки России XVIII - XX веков. Вып. 1. - М., 1995.

5) Цимбаев, Н. Сергей Соловьев. - М., 1990. - (ЖЗЛ).

Самарский Государственный Технический Университет.

Доклад

« «Колумбы» Российской истории»

Выполнила:

Студентка 1 – ХТФ

Флигина Елизавета Витальевна

Проверил:

Татаренкова Наталья Андреевна

Подпись __________